Тайна жизни

В жизни каждого человеческого существа есть два ключевых события - рождение и смерть; нам дается жизнь и нам дается другое - то, что происходит после жизни. Отдавая жизни всю свою энергию, посвящая ей наши мысли и надежды, мы уделяем поразительно мало внимания той загадочной метаморфозе, тому катаклизму, который зовется смертью. Смерть всегда с нами, и при этом мы почти никогда не думаем о ней, если только обстоятельства не вынуждают нас к этому. Смерть подспудно присутствует в жизни, жизнь и смерть - неразделимые спутники. Наши пульсирующие артерии, полные живительной силы, должны бы напоминать нам о том, что их биение может в любой момент прекратиться. Переход от одного состояния к другому так быстр, а разрыв между ними окончателен и бесповоротен. Если бы люди больше задумывались о том, что такое смерть, в чем ее смысл, какова природа тех перемен, которые ей сопутствуют, они жили бы иначе - более осознанно, сдержанно и с большей уверенностью за свое будущее. Жизнь надо рассматривать под углом зрения смерти. Отделять одно от другого означало бы существенно нарушить равновесие. Жизнь - дорога, ведущая к одним вратам, и эти врата - смерть. Жизнь - это посев и цветение, урожай же будет собран за вратами смерти. Для души земная жизнь, со всей ее красотой, богатством и разнообразием впечатлений, - всего лишь период внутриутробного развития; смерть же и есть та истинная жизнь, для которой мы рождаемся.
Мы должны подготовить себя к тому, чтобы занять отведенное нам в мироздании место. Но мы, в большинстве своем, не ведаем, в чем заключается Высший План, сердцевиной, а не просто частью которого мы являемся. Все это движущееся море материи, весь поток сложного эволюционного процесса направлен к одной цели - созданию человека, который является венцом творения. Вся деятельность человека, весь его мир - и ментального, и физического уровня, существует только для того, чтобы подготовить его к вечному пути, конечный пункт которого прекраснее его самой вожделенной мечты. День, когда его самолет оторвется от земли, чтобы отправиться в этот путь, будет днем его смерти. Земля, работа, знакомые предметы, долгая подготовка самолета к путешествию - все в единое мгновение остается позади; самолет устремляется в тот новый мир, для которого он был создан. Хороши ли его летные качества? Есть ли на борту приборы, необходимые для ориентации в пространстве? Как мы можем допустить, чтобы таким важным вопросам уделялось столь мало внимания? Одна из главных причин царящего в мире хаоса заключается в том, что люди, в большинстве своем, считают, что их жизнь случайность, а не составная часть некоего плана. Они живут в неведении, не думая о великом, совершенно очевидном законе существования материи: каждая сотворенная песчинка - составная часть определенной структуры, и она занимает в этой структуре определенное место, отправляя свои функции свойственным только ей образом; так и человек должен ощущать себя частицей единого целого, созданного по определенному плану, и он должен знать, что занимает в нем отведенное ему место и выполняет ему одному присущие функции. Как уже упоминалось, земную жизнь, если говорить о ее функции в общем плане бытия, можно сравнить с периодом внутриутробного развития, когда у души, как у биологического зародыша, находящегося во чреве матери, развивается все то, что ей понадобится в последующей жизни - жизни, которая начинается после рождения, а рождением для души является именно смерть. Древнегреческий баснописец Эзоп почти две тысячи лет тому назад в одной из своих поучительных басен сравнивает отношение к жизни кузнечика и муравья. Муравьи все лето работали не покладая рук, и зимой питались припасами, которые своевременно заготовили. А кузнечик жил беспечно, одним днем, не думая о будущем, и с наступлением зимы был вынужден голодать. Мораль сей басни не нуждается в комментариях.
Смерть обычно приходит внезапно, без предупреждения; мы живем, не зная, когда пробьет час и начнется наше путешествие в неизведанное. Смерть застает нас врасплох - как правило, мы совсем не расположены отправляться в дорогу. Конечно, мы распорядились бы иначе своим временем, осознавая со всей серьезностью, что дни пребывания на земле не только никогда не повторятся, но также предоставляют нам бесценную возможность подготовиться в путь; если бы мы понимали, что в дорогу кое-что нужно собрать, а сделать это можно всего лишь однажды, и что это однажды только сейчас, только в этой жизни, только в этом мире. Однако это вовсе не означает, что нужно впасть в меланхолию и постоянно думать о смерти как о каком-то несчастье, которое рано или поздно постигнет нас, или как о чем-то единственно важном, что исключает вообще интерес к чему-либо. Нам, существам разумным, следует отдавать себе отчет в том, что жизнь - быстротечный, целенаправленный процесс; что мы мчимся сквозь дни и годы, неуклонно приближаясь к пункту назначения; что из этого пункта мы начнем путешествие в новую жизнь. У нас транзитный билет (нравится вам это или нет), и пока нас несет жизненный поток, мы должны быть разумны, должны успеть подготовить все, что нам понадобится в будущем при посадке, ведь не в нашей власти задержать отправление самолета, как не можем мы и вернуться назад, чтобы прихватить то, что забыли!
Мысль о смерти не должна вызывать у человека чувства страха, она должна быть ему приятна. К сожалению, для большинства людей это не так, и основная причина в том, что им не хватает знаний об истинной природе человека - они не осознают свою душу как часть своего <я>. Человек смешивает такие понятия, как тело и душа, мозг и разум. Зная, что тело бренно, и почти ничего не зная о своей духовной сущности (и при этом не прикладывая особенных усилий, чтобы познать ее), он относится к смерти со страхом и опаской. Он смотрит на нее как на последнюю дань жизни и потому стремится взять от этого мира как можно больше - все, что можно. Вечно неудовлетворенный, он жадно бросается в водоворот жизни, потому что в глубине его сознания живет мысль о том, что впереди конец, небытие, а если и не конец, то нечто неведомое и пугающее. Если бы кто-то сумел убедить его в том, что и после того, как его сердце перестанет биться, он останется самим собой и будет по-прежнему осознавать себя! Смерть напоминает ситуацию, когда человек, перейдя из одной комнаты своего дома в другую, плотно закрывает за собой дверь. Загробная жизнь нематериальна - после того, как физическая оболочка отброшена, с человеком остается лишь то, что он вобрал в себя как личность, и только с этим багажом ему придется жить дальше; со смертью подводится итог всей жизни, и человек уже не может ничего ни добавить, ни исправить. Если бы кто-то смог убедить его в этом, человек проживал бы отпущенные ему на земле дни иначе, думая о будущей жизни и боясь не смерти, а того, что после смерти откроется ему о нем самом.
Люди, серьезно относящиеся к браку, обычно готовятся к нему заранее. Мужчина, как правило, заботится о жилье, желая обеспечить своей будущей семье хотя бы минимальный материальный комфорт. В свою очередь, женщина тоже стремится накопить приданое. Такие люди не устраивают скоропалительную свадьбу, они ждут, пока не будут к этому готовы. А ведь смерть - гораздо более серьезное изменение в нашей жизни, чем вступление в брак, и при этом она приходит без предупреждения. Потому-то следует готовиться к ней заранее.
Единственное, что мы уносим из этого мира, - это наши личные качества, то есть нечто вполне конкретное. Находясь в этом мире, мы можем создавать некий <имидж> самих себя - изменять внешность, представать перед людьми в определенном облике, скрывать свои подлинные чувства и мысли. В нашем поведении много наносного. Люди маленького роста любят туфли на высоких каблуках, чтобы казаться выше; одежда помогает нам скрывать изъяны и уродства, вежливые фразы порой маскируют ложь или прикрывают душевную скудость. Мы обманываем друг друга, а часто и самих себя. Мы забавляемся нашими невинными хитростями. Но приходит смерть и срывает с нас всю эту мишуру. Кажущееся уважение друзей, низкопоклонство льстецов, почет, доставшийся нам не по заслугам, - все спадает, словно с нас сняли одежду. Мы вступаем в новую жизнь такими, каковы мы на самом деле. Так почему бы нам не вглядеться в себя и не задуматься над тем, что мы из себя представляем? Почему не поработать над собой заранее, прежде чем настанет время этого необратимого перехода?
Человеческое сознание не в силах постичь того, чего человек не испытал на опыте. Поэтому Пророки никогда не говорили ничего конкретного о будущей жизни. Да и могли ли Они? Все, что мы знаем об этом мире, мы постигаем посредством наших органов чувств; людям, чей опыт до сих пор ограничивался сенсорным восприятием, невозможно дать представление о мире, в котором нет внешних раздражителей, действующих на органы чувств, да и самих органов чувств, способных воспринимать такие раздражители, тоже нет. Пророкам все же удалось донести до людей идею загробной жизни, и при этом Они сделали это весьма убедительно, прибегнув к языку, единственно понятному для человеческого разума, - языку символов, притч, аллегорий. Они рисовали нам картины, поначалу весьма примитивные, но доступные незрелому уму - картины небес и ада, огня и пыток, плача и стона, а также райских кущ, виноградных лоз, прелестных дев, ангелов с золотыми венчиками, усыпанными самоцветами... Это было необходимо для того, чтобы различие между адом и раем четко запечатлелось в сознании людей, и это было единственно разумным, психологически верным способом передачи этого послания. Людей, естественно, страшат огонь, пытки, страдания, а с другой стороны, их влечет безмятежная жизнь в красивом месте, где бы им оказывали почести и предоставляли роскошные покои! К каким бы образным сравнениям ни прибегали Пророки, смысл их наставлений был один: в мире, куда вы уйдете после смерти, правит Бог, и там вас ждет воздаяние или наказание; поступайте в этой жизни, как вам подобает, и стяжаете нетленные блага; если же отступите от законов Божиих, то лишитесь этих благ навеки.
К сожалению, большинство из нас относится к этим наставлениям, как к докучным проповедям. Мы не даем себе труда задуматься - а что, если Пророки, используя эти аллегории, которые кажутся нам несовременными, и обращаясь к нам на древнем, с трудом воспринимаемом нами языке, излагали законы, столь же непреложные и всеохватывающие, как и те, что действуют в материальном мире. Воздаяние и наказание - два столпа, на которых зиждется жизнь - и физическая, и духовная. В плане материальном обретение благ является результатом соблюдения закона, определенного для данной формы жизни, а их потеря - результатом его нарушения. Если растение получает все, что ему необходимо, оно <получает воздаяние>, то есть вырастает крепким и жизнеспособным. Не получая того, что ему нужно для развития, растение истощается, вянет и в конце концов погибает, то есть лишается блага (<наказывается> вследствие того, что были нарушены условия его произрастания). Нечто подобное происходит и с нашим телом, но в отличие от растения мы способны анализировать и осмысливать происходящее. Животные, подобно человеку, в полной мере осознают, что, нарушая закон, они страдают, а соблюдая его, обретают благо. Так, вполне возможно, что у гончей, преследующей скунса, который обрызжет ее отвратительно пахнущей жидкостью, возникает смутная мысль: <Почему я не оставила его в покое? - Ведь я знала, чем это может кончиться!> Лошадь, когда у нее саднит натертая седлом спина, кладет голову на руку хозяину, зная, что тот поможет ей. Приведенные примеры свидетельствуют о том, что подчинение закону означает безопасность, облегчение страданий или удовлетворение потребностей, а неподчинение им ведет к неудобствам или беде.
И животные, и люди вполне осознают действие закона воздаяния и наказания. Кошка, сидя под столом, знает, что ей достанется, если она прыгнет на стол, потому что хозяин ясно дал ей понять, что это запрещено; собака знает, что если она встанет на задние лапы и хорошенько попросит, то получит лакомый кусочек; ребенок знает, что в случае непослушания он будет наказан, а, если будет послушным, то его ждет похвала.
Есть два вида проявлений добра и зла, две сферы действия закона воздаяния и наказания. Первое - это непроизвольные проявления; например, огонь обжигает нас, потому что такова его природа; пища поддерживает наши силы, ибо содержит необходимые для организма вещества, и так далее. С другой стороны - добро и зло может быть результатом сознательного выбора, зависеть от того, кто наделен волей и властью. Если мы переедаем, то вскоре начинаем плохо себя чувствовать, и тогда говорим: <Я сам виноват, мне не следовало так много есть>. Мы признаем, что наши страдания являются результатом того, что мы преступаем некие границы, нарушаем закон, и в результате этого неизбежно происходит какой-то сбой. Если пьяный намеренно едет на красный свет, он нарушает закон, установленный властями. Человека в этом случае могут арестовать и отправить под суд, предъявив ему два обвинения: первое - опьянение, которое является непроизвольной реакцией на повышенную дозу алкоголя, второе - намеренное нарушение установленного закона, поскольку он проехал на красный сигнал светофора. Однако держать ответ перед законом и нести наказание ему придется как в том, так и в другом случае, хотя первое было следствием бездумного пренебрежения законами природы, а второе - преднамеренным нарушением закона, установленного властями.
В минуту смерти мы оказываемся в весьма похожей ситуации - душа наша принимается такой, какова она есть на данный момент; отбор произойдет автоматически, мы на чаше весов. Если мы пренебрегали основными духовными законами, которые определяют развитие нашей души, то обнаружим в себе дефицит некоторых качеств - так в результате недоедания в нашем теле образуется дефицит тех или иных веществ. Если мы намеренно нарушали законы, установленные высшей властью, то есть Богом, то нам придется за это расплачиваться. В этом - вся концепция ада и рая. Рай - не место, а состояние. То же можно сказать и в отношении ада. Как часто в повседневной жизни мы называем счастье раем, а в минуты глубокой печали и страдания говорим, что мы живем как в аду. На самом деле и то и другое - внутри нас самих. Мы не направляемся туда после смерти, мы берем их с собой.
Час удовольствия пролетает, как одно мгновение, минута страдания кажется вечностью. Нам не следует забывать об этом, чтобы в момент смерти не оказаться застигнутыми врасплох.
Этот мир - место, где мы можем действовать; в нем мы растем и развиваемся, взаимодействуя с окружающей средой. Как растет и работает наше тело, так развивается и наша душа, чуткая, впечатлительная и нежная, реагирующая на все наши поступки. В момент смерти душа отделяется от тела и покидает физический мир. Дни ее взаимодействия с ним окончены, и она не может более развиваться. Она отделена и от своего носителя, и от прежнего окружения. Теперь она просто существует. Это состояние бытия, однако, несравненно более насыщенное, чем то, которое мы осознавали как свою истинную сущность, свое <я> в земной жизни. Это различие, наверное, можно лучше представить себе, если провести аналогию с кинофильмом: пока мы находимся в этом мире, мы как будто снимаем фильм. Лента запечатлевает все: пейзажи, цветы, предметы. Создавая фильм, мы отчасти ограничены в своих действиях - тот, кто находится в Швейцарии, не может заснять пустыню Сахару; но в чем-то у нас полная свобода, мы можем выбрать ракурс, время дня, сам сюжет. Ведь примерно так происходит и с нашей жизнью - мы как бы снимаем фильм, он небольшой, один кадр сменяет другой, и эта кинолента - мы сами. Камера непрестанно работает, и мы еще не успели как следует насладиться, прочувствовать и достойно оценить пейзаж или опыт, а кусок уже отснят, и мы заняты следующими кадрами. Когда мы умираем, перед нами прокручивается весь фильм. При этом каждый кадр проходит в большом увеличении, и на экране появляется то, что мы вовсе и не собирались снимать: в нижнем углу прихватили свалку (мы этого совсем не хотели - а она тут как тут!); на цветочной клумбе неожиданно для себя видим бабочек, которые порхают над ней, переливаясь красками, - случайный красивый мазок, а как он теперь радует нас! Нет нужды пояснять, что под свалкой подразумевается какая-то вредная привычка или грубость, или преднамеренное нарушение закона, а бабочки - это доброе дело, какая-то жертва, которую мы принесли, некое благое приобретение, которым мы обогатили свою душу, даже не подозревая, как красиво это смотрится со стороны.
Никогда уже мы не сможем снять эти виды заново: время, место, люди - все ушло. Наш фильм может стать для нас радостью - значит, мы будем вознаграждены за терпение и труд, которые в него вложили. А возможно, мы найдем его посредственным и скучным и пожалеем, что уже не удастся в чем-то изменить, доработать его. Но может статься, что мы увидим нечто ужасное: сцену убийства, акт жестокости, что-то непристойное, что-то такое, что не дает нам покоя и своим постоянным присутствием служит нам наказанием. Ну что тут поделаешь? Фильм этот, запечатлевший наше тело, нашу жизнь, выбранный нами сюжет, уже в прошлом.
Всякое сравнение - даже самое лучшее - неадекватно. Главное же заключается в том, что в той жизни, которая начнется после смерти, мы не властны над тем, что уже сделано; оно осталось в нас; лишь другая рука может изменить картину, коль ей вообще суждено быть измененной. Даже если человек вначале живет дурно, но потом, осознав свои ошибки, принимается исправлять их, у него еще есть шанс, уходя, взять с собой светлую картину, ибо пока он жив, он свободен в своих действиях, способен меняться, может добром загладить зло; он жив, а жизнь удивительно пластична и восприимчива (на теле заживают все раны, кроме самых безнадежных; так у дерева, потерявшего во время бури ветвь, вырастает новая). Однако человек теряет возможность заниматься самосовершенствованием, завершив отмеренный ему земной путь. Теперь все будет зависеть от двух факторов: хочет ли он сам меняться, и согласится ли Высшая Власть вмешаться, чтобы помочь этим переменам свершиться.
Желание измениться проявляется в раскаянии, в неудовлетворенности собой, в искреннем стремлении принять помощь. Иные души и после смерти остаются столь же невосприимчивыми, столь же упрямыми и замкнутыми. Поскольку по благословению Бога человек наделен свободой выбора - и в определенной мере свободной волей - этот твердый орешек не может быть вскрытым силой извне. Таким душам может помочь раскрыться только любовь тех, кто любил их при жизни, тепло их молитв, но никто не в силах заставить их измениться. От рождения нам дан Богом бесценный дар - право на осознание самих себя.
В действительности никто не может властвовать над нами, никто не в состоянии отпереть силой замок нашей души. Поэтому человек, покидающий эту жизнь с мраком в душе и чувством внутренней опустошенности, с тяжелым грузом зла за плечами, должен осознавать, что его ожидает несчастливая доля и что он должен сам очень захотеть измениться, если рассчитывает на помощь Бога. Однако и тогда процесс очищения может быть долгим и трудным, и все доброе, что этот человек получит, будет только подаянием: ведь в этом мире он ничего не посеял, следовательно, ему нечего ожидать, что он снимет урожай в мире ином. Он будет питаться скудной пищей бедняка. Понятно, насколько глубоким будет его сожаление о том, что он не удосужился вырастить собственный урожай, пока у него была такая возможность.
Поистине безрассудно не задумываться о смерти, которая может прийти в любое время, став для нас поистине грандиозной переменой - ведь она может принести нам и безграничную радость, и безграничное сожаление, и ужас расплаты за содеянное нами. Если эта картина покажется вам чересчур мрачной, спросите себя - каково состояние души тех, кто сознательно, используя свою власть, совершал злодеяния в концентрационных лагерях?
Если нам угодно предъявить претензии к Богу за то, что Он сотворил этот мир таким, каков он есть, - это другой вопрос. Но нужно быть весьма недалеким и самодовольным человеком, чтобы критиковать столь разумную, столь превосходно отлаженную и отработанную систему, каковой является Вселенная и сама жизнь, в том числе и жизнь человека. Самое мудрое, что мы можем сделать, - это найти время, чтобы не спеша разобраться в себе, подумать о том, как мы живем сейчас и чего ждем от будущего. Наша физическая жизнь от начала и до конца более или менее запрограммирована природой; нам же следует позаботиться о своей душе и решить, что бы мы хотели получить, выполнив программу самовоспитания, ибо именно это в итоге останется с нами навечно.